Имперская грусть в интерьере Санкт – Петербурга.

Книга про Балтийскую нефтепроводную систему, которую я писал несколько лет назад, к финальным страницам меня окончательно, как бы это покультурней сказать, - достала! Труд получился эпохальный и весьма официозный, таково было желание заказчика. Одновременно с моим литературным опусом мы снимали два корпоративных фильмы для него же, родного «Балтнефтепровода». Поезда, автомобили, вертолёты, нефтепроводные станции, труба, съёмки, писанина создали в моей эмоциональной голове совершенно убийственный коктейль. В пику официальному литературному труду сами собой стали рождаться хамские свободолюбивые строки. Вот, например, такие:

"НЕФТЕПРОВОДЧИКИ"

Пути пиита долги, грубы,
И музы длань: вперед – назад…
А вдоль дороги, белозубы,
Стоят, на член напялив трубы,
Нефтепроводчики стоят!
Один окалину сбивает,
Товарищ ссыт на шов сварной,
Как колокольчики Валдая
Смеются звонко над судьбой!
Ну как на них не любоваться -
Вскормлёны водкой, не мюсли,
В плену инструкций, эманаций,
Полюций, блин, перетурбаций,
И в землю русскую вросли!

Вместе с нефтепроводами меня окончательно достал и сам Питер. Уже совсем не хотелось ронять розовые слюни по поводу белых ночей, петербуржских традиций, особой одухотворённости, слёз Сонечки Мармеладовой, раскольниковского топора и всех хвалёных красот города на Неве. Питер – реально город весьма жёсткий, стал очень напоминать Москву. Пантов у местных колхозеров ничуть не меньше, чем в главной столице, безвкусные хайтэковские новостройки подминают хвалёную питерскую архитектуру, как слоны овечек, старушкам место в метро уже не уступают, цены – ломовые. Сама собой спелась эта разнузданная песня и появился стёбовый антипитерский клип в духе Вертинского. А видео - ретро – эротические вкрапления начала 20-го века добавили ему особой, «имперской питерской» стилистики.

"ИМПЕРСКАЯ ГРУСТЬ"

Ах, какая волшебная сладость!
О, какая имперская грусть!
Белой ночью оплачу усталость,
А под утро, возможно, нажрусь.
И закутавшись в ткани гардины
Залижу алкоголь эскимо,
Как лизал прошмандовку Мальвину
Распаленный тинэйджер Пьеро.
Зарыдаю в рассветной Сенатской
И за дуло схвачу пистолет –
С этой жизнью в п…у расстреляться
В сорок семь неприкаянных лет!

Только дрогнет фарфор балерины
На заплеванной полке трюмо…
Как дрожала шалава Мальвина
Под своим ненасытным Пьеро.
Этот город бездушный, лукавый
Будто тать притаился в тиши.
Я искал не корысти и славы,
Я искал умиленья души!
Как трагична финала картина!
Не понравилось – жми на зеро,
Как сказал прошмандовке Мальвине,
Обкончавшись, тинэйджер Пьеро.

2009